Но Змей родится снова? [Убить Змея] - Вайнин Валерий (электронные книги без регистрации .txt) 📗
Говоря по телефону, Алла из комнаты засекла недовольство мужа и мгновенно оценила его степень. Пока Илья раздевался в прихожей, она свернула разговор, перевела дух и ринулась в контратаку.
– Ты уже начинаешь? – задала она коронный вопрос, появляясь в дверях.
– Нет, кончаю, – возразил Илья. Причем он имел в виду именно то, что сказал.
Алла, однако, в столь легкую победу не поверила и, как рекомендуют военные, решила развить успех.
– Свои хохмочки оставь при себе. Я занимаю телефон исключительно по работе. Я не треплюсь часами с Дуськой и с этим недоделанным Альбертом. А если тебя что-то не устраивает, можешь… – Вдруг она осеклась, пристально разглядывая мужа. – Илюша, что у тебя с лицом?
Илья изобразил недоумение.
– А что у меня такое?
– Ты красный, как вареный рак.
– Да? Значит, я обгорел.
– Где это, интересно, ты обгорел?
– В газовой духовке.
– Илья, прекрати свои шуточки! Где ты обгорел?!
– В другой галактике.
– Сейчас я в тебя чем-нибудь запущу! Можешь ответить по-человечески?!
– Не могу! – заорал Илья, заходя в туалет. – Духовка тебе не годится! Другая галактика тебя не устраивает! Придумай что-нибудь сама! – Он с треском захлопнул дверь туалета.
Уставясь на эту дверь, Алла растерянно проговорила:
– В Москве с утра дождь: тоже не очень-то обгоришь…
Войдя, Глеб встретил в прихожей Дашу.
– Итак? – улыбнулся он.
– Итак? – улыбнулась она, снимая с него куртку.
– Представить не могу, – сказал он, – что я когда-то сюда входил, а тебя здесь не было.
– Представить не могу, – сказала она, – что я была где-то, куда ты не входил.
Они церемонно поклонились друг другу.
– А теперь… – сказал Глеб.
– Именно теперь, – подчеркнула Даша.
– …когда мы обменялись любезностями…
– …которые посторонний принял бы за чепуху…
– …и был бы прав в том смысле, что…
– …эти любезности не в состоянии выразить…
– …того, что у нас в душе, – закончил Глеб и вернулся к началу этой витиеватой фразы: – Теперь я приму душ и тебя загипнотизирую.
Даша куснула его за ухо.
– Нынче это так называется? Тогда я с тобой в душ.
Глеб покачал головой.
– Нет, душ будет ледяным, тебе это не понравится. А что касается гипноза, то я имел в виду именно гипноз.
– На фиг? – удивилась Даша.
– Угадай, – предложил Глеб, заходя в ванную.
– Смотреть-то на тебя хоть можно?
– На здоровье. Было бы на что.
– А что будет, если я угадаю?
– Выполню любое твое желание.
Даша фыркнула:
– Ты и так выполнишь.
– Ну тогда… тогда я очень тебя зауважаю.
– Ты и так меня уважаешь. Даже чересчур.
– Тогда угадай просто из спортивного интереса.
– Вот! – Даша подняла вверх указательный палец. – Умеешь ты поставить цель! Я угадаю просто из спортивного интереса. А ты за это меня зауважаешь и выполнишь любое мое желание.
Они оба рассмеялись. И Глеб, становясь под душ, сказал:
– Нет, все-таки тебя не бывает.
– Надеюсь, это не причина для развода? – уточнила Даша. Они вновь рассмеялись.
И вертясь под душем, Глеб спросил:
– Ну как, угадала или сдаешься?
Даша тронула пальцем ледяную струю и отдернула руку.
– Ух! Обжигает прямо!.. Конечно, я угадала. Думаю, ты хочешь справиться с моими ночными кошмарами.
– Умница.
– Разве это настолько серьезно?
– Да нет… Я лишь страхуюсь.
Даша вздохнула:
– Ладно, как скажешь, милый.
Когда Глеб, растеревшись полотенцем, вышел из ванной, Даша уже читала в постели. Глеб взглянул на книгу.
– Что тут у нас? О, “Доктор Фаустус”! Похоже, гипноз тебе не понадобится.
И будто в ответ на его реплику Даша прикрыла зевок ладошкой.
– Да, скучновато малость, – призналась она.
Глеб тем временем установил на стуле настольную лампу и включил ее. Лампа крепилась на эластичном стержне, и Глеб зафиксировал ее таким образом, что на полу образовался яркий круг света диаметром около метра. Следя за этими приготовлениями, Даша поинтересовалась:
– А почему ты голый?
Возясь с лампой, Глеб уточнил:
– Я тебя шокирую?
– Дурак. Отвечай на вопрос.
– Даже не знаю, как тебе объяснить. Представь, что вокруг нас существуют различные энергетические потоки… нечто вроде модного нынче пси-поля. И вот, стало быть, всей поверхностью кожи я ощущаю тончайшие его колебания. Конечно, это не более чем грубая модель.
– Доходчиво… – Даша отложила книгу. – Не пора ли перейти к гипнозу?
Глеб кивнул:
– Начнем. Ляг на спину и закрой глаза.
Выполнив команду, Даша полюбопытствовала:
– Разве ты не станешь размахивать у меня перед носом какой-нибудь хреновиной? Чтобы я смотрела на нее и считала: раз, два, три…
– Нет, – Глеб поправил на ней одеяло, – мы пойдем другим путем. Спи, моя радость, усни, в доме погасли огни.
Даша заснула. Дыхание ее было глубоким и ровным.
В комнате царил полумрак. Лишь световой круг от лампы выделялся, как цирковая арена, на которой вот-вот должно было начаться представление. Глеб сел на пол в позе “лотоса” и замер, глядя в этот круг света.
Более часа просидел Глеб в полной неподвижности: не шевелясь и даже не моргая. Ничего не происходило. Даша безмятежно спала. Прошел еще час и еще… примерно до трех ночи.
Первым отреагировал Глеб. Он вздрогнул, и кожа его покрылась мурашками. В световом круге на полу замельтешили тени, которые тут же стали сгущаться. И Даша застонала во сне.
В освещенном пространстве появилось объемное изображение интерьера комнаты, напоминающей люкс барона в “Метрополе”. На широком диване в люксе лежала обнаженная женщина. Вернее, не женщина, а большая кукла-манекен. Над этой куклой склонился некто, одетый во все черное. Изображение было цветным и контрастным: можно сказать, идеальная голограмма. Несмотря на крошечные размеры фигурок, Глеб различал мельчайшие складки на одежде господина в черном и трещинки на глянцевом животе манекена. Даже пейзаж Ван Гога над диваном можно было рассмотреть в деталях.
Встав на колени перед лежащей куклой, господин в черном принялся ее оглаживать и пощипывать. Кукла трепыхалась в его руках. Даша вскрикнула, дернулась и стала судорожно отбиваться. Лицо ее при этом выражало крайнюю степень отвращения. Глеб протянул в ее сторону ладонь, от которой исходило синеватое свечение. Даша замерла, словно к чему-то прислушиваясь. Глеб произвел ладонью резкое рубящее движение. Сердито нахмурив брови, Даша повторила его движение левой рукой, на пальце которой в этот миг вспыхнуло колечко-вьюнок.
И в круге света лежащая на диване кукла вдруг вскинула резко руку и ударила господина в черном по лицу. Тот опрокинулся на спину, вскочил и ошарашенно огляделся. И тут Глеб наконец увидел лицо, мелькнувшее перед ним до этого в зале единоборств: лицо американского сенатора Колмена.
В круге света на полу голографическая копия сенатора в смятении взирала на взбунтовавшийся манекен. Затем, справившись с изумлением, сенатор, или господин в черном, принялся шевелить губами, раскачиваться и делать странные пассы. И тело его стало вдруг увеличиваться, расплываться и терять очертания. Через несколько мгновений сенатор Колмен превратился в бесформенное черное облако, клубящееся над распростертой куклой. На поверхности черного облака сверкали два огромных желтых глаза, злобный взгляд которых был направлен на куклу-манекен. Даша задрожала во сне и заслонила лицо рукой. Тело ее горело, точно в лихорадке.
В позе “лотоса” Глеб взмыл в воздух и повис у Даши в изголовье. Черное облако тем временем протянуло бесформенное щупальце к лицу манекена. Даша закричала, забившись в конвульсиях.
– Спокойно, родная, – прошептал Глеб, – я с тобой.
И вновь Даша замерла, будто прислушиваясь.
Глеб сжал руку в кулак, выставил указательный палец и нацелил его в голограмму черного призрака.
Повторив его движение, Даша пробормотала во сне: “Получай, сволочь!” Из ее колечка-вьюнка вырвался тонкий зеленый луч и ушел сквозь оконное стекло. И в тот же миг кукла-манекен взметнула вверх руку, из пальца которой вылетел зеленый луч и вонзился в глаз черного призрака.
